Михаил Евдокимов: жизнь после смерти

В новейшей истории Алтайского края немало мифов, связанных с деятельностью некоторых его руководителей. Не вдаваясь в детали, замечу, что в известном смысле мифологизирована жизнь и судьба 1-го секретаря крайкома КПСС Александра Георгиева, воплотившего в своем эпическом образе черты бескорыстного, но требовательного до жестокости советского руководителя, альтруиста-бессереберенника и «доброго, но принципиального партийного начальника». Окружением трагически погибшего мэра Барнаула Владимира Баварина создан миф о его громадном вкладе в развитие города, Баварине – «народном мэре», а мифотворчество это нашло свое материальное воплощение в часовне, мемориальных досках и даже названии площади. Таких почестей, надо сказать, не удостаивались куда более заметные управленцы, оставившие более значимый след в жизни столицы края, уж не говоря о прочих действительно масштабных исторических фигурах. Но ни в какое сравнение с этими «административными сагами», явившихся в известной степени плодами чиновничьего мифотворчества и во многом своим рождением и долгожительством обязанные административному ресурсу, не идет, стоит особняком  эпос о «народном» губернаторе Михаиле Евдокимове.  

ДРУГ НАРОДА

Справедливости ради, надо сказать, что до своего «пришествия» на Алтай в качестве губернатора Евдокимов своим общением с земляками их не радовал. Даже с концертами приезжал не часто, будучи уже вполне известным персонажем российского «ха-ха»-бизнеса, ключевой фигурой локомотива российской эстрадной пошлости – «Аншлага». Впрочем, о родине артист не забывал, правда, вспоминая о ней, когда возникала необходимость воспользоваться поддержкой земляков, всегда с особой гордостью относившихся к птенцам «гнезда алтайского». Была одна его попытка избираться в Госдуму от Барнаула. Однако эта попытка окончилась неудачей, впрочем, вполне прогнозируемой. Ведь кандидат практически никак не участвовал в избирательной кампании, ограничившись организацией одного-единственного агитконцерта с привозом группы «Рондо» и еще пары-тройки столичных артистов. Удивила, правда, опубликованная потом цифра освоенных артистом в ходе выборов средств. У многих тогда возникла мысль об элементарном отмывании средств. Впрочем, видимо, избираться куда-то популярный эстрадник и не собирался. Претенденту энергично помогали  алтайские энергетики, и, видимо, тогда артист понял, что, помимо «почт, мостов и телеграфа», стратегической для любой власти является энергетическая отрасль. Вполне вероятно, что артиста легкого жанра  впечатляла легкость, с которой повелители тепла и электричества извлекали огромные деньги из загадочного и невидимого простому глазу движения положительно и отрицательно заряженных частиц по проводам.  Этакая финансовая престидижитация сродни эстрадным фокусам, так близким широкой и непосредственной натуре Евдокимова.

Другое дело – выборы губернатора в 2004 году, когда бился Михаил Евдокимов, что называется, не на жизнь, а на смерть. И хотя формально избирал главу региона народ, но без одобрения на самом верху рассчитывать на победу и последующее пожинание ее плодов не приходилось  в ту пору, когда перед Россией маячили призраки «цветных революций». Был ли такой карт-бланш у Евдокимова, доподлинно неизвестно. Может, наверху, махнув рукой на «краснопоясный» регион, решили предоставить развитие событий в крае свободной игре сил? Может, решено было в случае избрания Евдокимова на его примере продемонстрировать всю пагубность и опасность всенародных выборов глав регионов, когда волей случая на вершину региональной власти может попасть абсолютно случайный и некомпетентный  человек? Увы, ответов на эти вопросы мы, по всей видимости, никогда не узнаем. Во всяком случае, внятной позиции на этих губернаторских выборах Москва так и не продемонстрировала. А последующие заявления воодушевленных успехами своего соратника по цеху артистов изрядно напугали власть, которую совсем не впечатляли перспективы превращения выборов в эстрадное представление и инфильтрация «Аншлга» в политическую систему страны со всеми вытекающими отсюда последствиями. А вероятность того, что по примеру Евдокимова артисты, журналисты и прочие публичные фигуры двинут во власть, была вполне реальной. Так, к примеру, о своих губернаторских амбициях вполне серьезно заявил в Курске Владимир Винокур.  

Как бы то ни было, то, что за Евдокимовым стояли крупные деньги, было вполне очевидно. Чьи, можно только предполагать. Называли, к примеру, УГМК, которая вскоре после победы Михаила Евдокимова стала чуть ли не генеральным спонсором новоиспеченного губернатора. Впрочем, сегодня это и не так уж важно. Однако сегодня понятно, что контрпропагандистский лозунг электоральной команды Сурикова «Остановить вторжение!» был не так уж и далек от истины.  

Уже тогда, в ходе избирательной кампании Евдокимов успел испортить отношения с прессой, сделал ряд опрометчивых заявлений, продемонстрировал свою полную некомпетентность в управленческих вопросах  и надавал целый короб несбыточных обещаний. К примеру, заявил, что планирует построить на Алтае два автосборочных завода, о чем у него якобы есть договоренность с серьезными инвесторами. Последующая деятельность на посту губернатора только укрепила журналистов, управленцев, политиков да и просто здравомыслящих граждан в убеждении: Евдокимов не способен управлять краем, фактически не контролирует ситуацию в регионе, окружил себя чиновниками с весьма сомнительным прошлым и настоящим, постепенно теряет доверие в Кремле.  

Все губернаторство Евдокимова – это антология анекдотов, от которых было бы смешно, если бы не было так грустно. Авторитет власти таял на глазах, край медленно, но неуклонно двигался в сторону коллапса. Но самое страшное, что терялась управляемость регионом, о чем стали сигнализировать письмами и обращениями в центр политики, главы муниципальных образований. Кончилось все интерпеляцией (выражение недоверия) депутатами краевого Совета, после которой будущее Евдокимова оказалось в руках президента Путина. Застарелый конфликт разрешила трагическая смерть Евдокимова, освободив таким образом президента от неприятной необходимости принятия решения, погибшего – от позора отставки, удовлетворив претензии его оппонентов и спася край от хаоса и анархии, в которые регион медленно, но неуклонно погружался.

СУДОРОГИ ВЛАСТИ

Результаты управленческой политики Евдокимова и его команды не заставили себя ждать. Первым серьезным проколом стало сомнительное решение об установлении администрацией края закупочных цен на зерно выше рыночных и замене хозяйств с денежной формы на натуральную. Кроме того решено было увеличить срок лизинга сельхозтехники до семи лет и снизить процентные ставки с 7 до 4 процентов. Гарантом обещаний выступил только что назначенный сенатор от Алтайского края Темирбулатов и банк «Зенит». Однако те самые «алтайские мужики», которым,  пел дифирамбы на выборах Михаил Евдокимов, долги отдавать не спешили. Более того, работая на откатах, продавали зерно за пределы края ниже цены, продекларированной краевой властью. Губернатор и его команда оказались заложниками своих добрых намерений. Отчаявшись, чиновники прибегли к карательным мерам, фактически нарушающим действующее российское законодательство: на границах региона выставлялись милицейский кордоны, проверявшие фуры с зерном – не является ли их хозяин должником «Алтайагропрода»? Любопытно, что именно к таким методам прибегал и недавний оппонент «народного» губернатора – аппаратчик Александр Суриков. Правда, милиция фактически проигнорировала подобные распоряжение, не желая быть заложником евдокимовского волюнтаризма.  

Самой скандальной сферой стала в годы евдокимовского губернаторства энергетика. Одна мобилизация во власть на должность вице-губернатора Владимира Зубкова чего стоит! Бывший руководитель «Сибирьэнерго» уже давно был известен своей причастностью к целому ряду афер в сфере энергетики. Впрочем, кадровая проблема – это отдельная «песня». Так вот, по указанию Зубкова был сменен основной поставщик в край угля – вместо уже изрядно натоптавшего «угольную полянку» СЭУСа им стал СУЭК. Разумеется, такой поворот событий многих в крае не устроил. Начались судебные дрязги, поставки угля были приостановлены, а Алтайский край попал в  число худших регионов по подготовке к отопительному сезону. Регион оказался на порогу коммунальной катастрофы. Пришлось идти на поклон к прежним поставщикам, однако уже на невыгодных для края условиях.  

А тут еще евдокимовская команда затеяла непонятную реорганизацию ТЭК края, появились непонятные персоны типа г-на Усса, т.н. «приморские», быстро прибравшую капиталоемкую отрасль к своим рукам.  Был создан специальный орган — ГУП «Алтайский теплоэнергетический комплекс» (АТЭК), которое взяло на себя все функции по обеспечению края теплом — от поставок угля и ремонта сетей до работы с потребителем, что потребовало финансовых вливаний из бюджета. Этакий монстр, колосс на глиняных ногах, судьба которого была вполне предсказуемой, а потому недолгой, а воспоминания об АТЭК и его вечно обсыпанном перхотью руководителе Уссе растаяли как тени в полдень.  

В июле 2004 года администрации пришлось констатировать падение производства в первом полугодии на наиболее крупных промышленных предприятиях края – «Алтайкокс», «Алттрак», АМЗ. А уже в конце июля губернатор представил программу выхода региона из экономического кризиса. В докладе утверждалось, что в Алтайском крае имеются собственные запасы угля и даже нефти, которые могут решить многие проблемы экономически депрессивного Алтайского края.  

В то же время краевой Фонд госимущества передал пятипроцентный пакет полиметаллических акций, принадлежащий администрации, в управление закрытому акционерному обществу «Полиметалл», связанному с УГМК (Уральской горно-металлургической компанией) и уже управляющему 45,4 процента акций «Сибирь-полиметаллы» и «Алтайкоксом». В ответ те подарили краю более двухсот машин «Скорой помощи» общей стоимостью в 46 миллионов рублей, которые были распределены по краю в рамках губернаторской программы «Здоровье Алтая». Кстати, о том, что машины эти были получены тогдашним краевым руководством вовсе не бескорыстно, а взамен вполне ликвидных активов, надо бы помнить всем нынешним «фанатам» Евдокимова, которые раздачу медицинских автомобилей приводят как пример «социальности» политики «народного» губернатора. При этом забывается другая скандальная история, связанная с автомобилями. Старожилы администрации края вспоминают, что вскоре после прихода к рулю власти в региона Александра Карлина, когда новые чиновники начали расчищать «авгиевы конюшни» своих предшественников, обнаружился вопиющий факт. Выяснилось, что, отправляя в Москву заявку на выделение автомобилей для ветеранов ВОВ, евдокимовская администрация допустила досадную (?!) ошибку, «потеряв» в документе ноль. Таким образом, сотни ветеранов лишились положенной им помощи.  

Между тем за год работы Евдокимова у него сменилось 17 (!) заместителей. Череду ротаций и отставок открыл самый знаковый персонаж евдокимовской команды, начальник его избирательного штаба Николай Ермолов. Его личный водитель как-то рассказывал, что уход Ермолова носил принципиальный характер: был он недоволен формированием новой команды, говорил он, что все добром не кончится. Уход из власти «аграрного» вице-губернатора Бориса Панова и вовсе выглядел анекдотично: его просто… потеряли, лишь спустя какое-то время обнаружив на столе в служебном кабинете заявление об отставке и служебный мобильник. Две недели его не могли найти, лишь потом обнаружив у родственников в Кузбассе.  

А в апреле 2005 года спад начался на комбинате химволокна, и вызвал угрозу увольнения 2 тыс. его работников. 19 июля 2005 года в Барнауле проходил Всероссийский митинг профсоюзных организаций за достойные условия труда, на который собралось около 800 человек. Протестовали против массового увольнения на комбинате, критиковали и федеральные, и краевые власти. Впервые за год и три месяца нахождения Евдокимова у власти прозвучал призыв к отставке губернатора на массовом митинге. Ситуация начала накаляться и грозила вылиться в массовые протесты. При этом в условиях нарастающей социальной энтропии губернатор Евдокимов продолжал терять управляемость регионом, апеллируя к «улице», народу, ради которого он якобы и бьется насмерть с коррумпированными чиновниками. Такое развитие ситуации с перспективами «цветной революции» в отдельно взятом регионе с харизматичной личностью во главе в планы Кремля не входило. Вот тогда, думается, в Москве и подвергли ревизии свое отношение к Евдокимову. Шутовской колпак федералов устраивал больше, нежели шляпа местечкового Робин Гуда с невнятной программой «За все хорошее, против всего плохого!».  

НЕВЫУЧЕННЫЕ УРОКИ

Миф о «народном» губернаторе стал раздуваться как мыльный пузырь сразу же после его смерти. Помнится, по редакциям неизвестными стали рассылаться письма такого содержания: мол, Евдокимов жив, он не погиб, а злые чиновники прячут его от людей, закрыв в сумасшедшем доме. Но ему удалось вырваться, и многие видели его, к примеру, возле магазина «28 апельсинов».  Это прямо-таки типичное мифотворчество в добрых российских традициях. Вспомним легендарного старца Федора Кузьмича, многочисленных детей Ленина и прочих самозванцев. Евдокимомания» принимала все более шизофренические черты, а «фанатами» погибшего губернатора становилась пестрая в социальном, политическом и даже психиатрическом отношении публика. Вчерашние противники Евдокимова превращались в его ярых сторонников, без всяких на то оснований  противопоставлявших его новому губернатору, назначенному президентом. Оппозиция пыталась, но безуспешно, сделать Михаила Евдокимова своим знаменем, забывая при этом, что именно «эстрадный» губернатор своей безответственностью и стал причиной и поводом для отмены выборов губернаторов, весьма спокойно встреченной после неудачного вояжа во власть юмориста Евдокимова и  политиками, и общественностью, и населением. А то, что этот шаг в известном смысле был инициирован именно губернаторством Евдокимова, точнее оно было использовано как повод, вполне очевидно. В этом, думается, смысл исторической миссии (хотя для "народного" губернатора это слишком громкая аллюзия) Евдокимова, его роль в новейшей истории России.

Мне могут возразить: мол, Евдокимов хотел изменить жизнь жителей края к лучшему, руководствовался он благими намерениями. Не спорю, но благими намерениями выстелена дорогу сами знаете куда. Я тоже сочувствую больным людям или недужащим детям. Но я не стремлюсь взять в руки хирургический нож, чтобы лично делать операции, исцеляя страждущих. Поскольку не врач. И вообще, хороший человек – это не профессия. Ощущал ли в полной мере свою ответственность Михаил Евдокимов, вступая в должность губернатора? Убежден, нет. И в этом драма артиста, посчитавшего, что ему подвластны все жанры.

Трагическая смерть замечательного артиста и хорошего человека Михаила Евдокимова закрывает страницу новейшей политической истории России, исчерпавшей свой потенциал в либерально-демократическом тренде. Являл ли Евдокимов собой, как утверждает местный либеральный профессор Юрий Чернышов, некую альтернативу общественно-политического развития страны и региона, прерванную, по его словам, неким конспирологическим образом? Думается, нет. Никакой такой реальной альтернативы, привлекательной и эффективной, не было и нет, а имевшиеся возможности были в свое время попросту разбазарены г-ном Чернышовым и его коллегами-либералами. «Феномен Евдокимова», продемонстрировавший тупиковость движения в направлении, указанном доморощенными стратегами и проводниками заимствованных бэушных ценностей, только подтверждает эту тенденцию.  Земля тебе пухом, Михаил Евдокимов! И упаси тебя Бог, Алтай, от появления у кормила власти безответственных и некомпетентных кормчих, в какую бы личину они не рядились и как бы не клялись в любви к жителям края!..

Артем КУДИНОВ