Владимир Бородин: «Мы сделали все, что могли»

Сентябрь 2008 года принято считать месяцем начала финансово-экономического кризиса в России. Сегодня приходится отмечать не очень-то веселый, прямо скажем, юбилей – первую годовщину рецессии с нашей российской спецификой. В ноябре прошлого года ученые, промышленники и чиновники разных уровней собрались в Белокуриху на IV научно-практическую конференцию «Механизмы повышения эффективности инновационной деятельности региона», где проблемам тогда только надвигавшегося на Алтайский край кризиса уделялось самое пристальное внимание. Звучали разные по тональности суждения – от умеренно-пессимистичных до неумеренно-оптимистичных, граничащих с шапкозакидательством. Давались различные, порой диаметрально противоположные оценки и прогнозы. Насколько они оправдались? Каковы итоги первого кризисного года для региональной экономики? Какие уроки следует извлечь из кризиса?

Сегодня главный редактор информационно-аналитического сайта Doc22 Артем Кудинов беседует с организатором той, уже ставшей историей, конференции профессором АлтГТУ, доктором экономических наук, директором краевого государственного научно-исследовательского учреждения «Алтайский научно-образовательный комплекс» (КГНИУ АНОК), Заслуженным машиностроителем России, одним из инициаторов создания и первым руководителем Союза промышленников Алтайского края Владимиром Бородиным.

- Владимир Андреевич, вспоминаю, какие нешуточные споры разгорелись в ноябре прошлого года в Белокурихе. Время, что называется, все расставило на свои места. Итак, что в сухом остатке? Сбылись ли и какие ваши прогнозы?

- В ноябре прошлого года мне, действительно, доводилось делать прогнозы развития ситуации, в первую очередь, в промышленности. Что же я говорил тогда и что мы имеем сегодня? Прежде всего, скажу, что мы отслеживаем положение дел в индустрии края помесячно. В ноябре прошлого года я называл цифру падения объемов промышленного производства в 2009 году на 10 процентов. Фактически значение его составило чуть больше 89 процентов.

- Что ж, почти в «десятку»…

- …По видам промышленной деятельности в наибольшей степени пострадало производство машин и оборудования, транспортных средств. В общем, всех тех отраслей, которые относятся к машиностроению. Кстати, это было несложно предвидеть, потому что состояние производственного аппарата в машиностроительных отраслях таково, что любые колебания во внешней экономической среде приводят их в крайнюю неустойчивость. Отсюда – и результаты. А они таковы, что в этих отраслях, как и в отраслях строительной и производства стройматериалов, объемы производства в среднем упали наполовину. Это серьезный спад, который сегодня ставит под угрозу существование таких подотраслей, как, к примеру, дизелестроение, тракторостроение, энергомашиностроение, приборостроение… Иными словами, высокотехнологичных видов деятельности, которые сейчас находятся буквально на грани выживания. Мне сложно делать иные прогнозы, кроме как их медленного исчезновения из экономики, промышленного комплекса Алтайского края.

- Неужели для них нет никакого света в конце тоннеля?..

- Не испытываю никакого оптимизма только потому, что состояние их производственных фондов, технологий, персонала не дает оснований прогнозировать выпуска на этих предприятиях конкурентоспособной продукции.

Положение дел усугубляет политика собственников. Посмотрите, что делается с Алтайским моторным заводом, Барнаултрансмашем. Сменилась целая череда собственников, и все, начиная с бодрых заявлений, постепенно ведут дело таким образом, что основная продукция, на выпуске которой и специализировалось предприятие, исчезает из номенклатуры! Что касается Алтайского тракторного завода, то ситуация уже совершенно очевидна. Комментировать ее я не хочу.

Надежда на то, что в этой череде меняющихся собственников придут, наконец, инвесторы, которые восстановят производственную базу, обновят оборудование, привлекут конкурентоспособные технологии, повысят производительность труда и качество продукции, снизят издержки, чрезвычайно мала.

Вообще, поведение собственников в ситуации кризиса нельзя назвать ответственным, адекватным ему. Что творится на «Алтайвагоне»? Заводе, который являлся опорным предприятием машиностроения в нашем крае, продукция которого в купе с «Алтайкоксом» составляла больше половины промышленного производства продукции производственно-технического назначения. Предприятие сегодня вступило в полосу конфликта собственников. А ведь любое неверное движение в этой ссоре Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем может привести к самым плачевным и печальным результатам. Завод несколько лет назад приступил к осуществлению мощной инновационной программы, привлек серьезные инвестиции в разные сферы технологического обновления. Сегодня все эти программы поставлены, как минимум, под сомнение.

- Недавно наш губернатор озвучил предложения об усилении законодательной ответственности собственников предприятий. Считаете ли вы такие меры актуальными?

- Разумеется! Ведь сегодня наше законодательство оставляет собственника за рамками ответственности. Да, он вроде бы отвечает, но сам перед собой. Эта ответственность носит зачастую абстрактный, а то и вовсе виртуальный характер. Ну, сработал плохо, в кармане меньше денег. В тоже время ответственность юридическую за состояние дел на предприятии несет менеджмент. Считаю, что привлекать собственников к ответственности нужно. Вопрос только в том, какие правовые механизмы при этом могут быть выработаны и применимы. В то же время убежден, важна культура бизнеса, те правила, которые нигде на записаны, но которые должны соблюдаться неукоснительно. В противном случае ты теряешь место в корпоративном сообществе предпринимателей, авторитет, который никакими деньгами не измеришь. Безусловно, такой «кодекс чести» должен подкрепляться какими-то правовыми инструментами. Пока это на уровне предложений, хотя и правильных. Ведь и президент говорит о предпринимателях, которые ничего не предпринимают. Это, вроде бы, стало очевидным только в кризисный период, хотя кризис только обострил эту тенденцию.

- В этой связи, по вашему мнению, необходимо ли усиление роли государства, его влияния на положение дел в индустрии? Или это противоречит принципам свободного рынка, рыночной стихии, которая сама все расставит по своим местам?..

- Возвращаюсь к мысли, которая меня не покидает с 1993 или 1994 года. Тогда наше машиностроение вступило в полосу самоликвидации собственного потенциала. Имею в виду, опять же, основные фонды, технологии и т.д. Короче, всего того, что обеспечивает конкурентоспособность. Было ясно уже тогда, что обеспечение конкурентоспособности фондоемких отраслей должно сопровождаться государственным регулированием и государственным участием в этом процессе. Вплоть до национализации. Эта позиция у меня сохранилась до сих пор. Я и сегодня полагаю, что такие масштабные преобразования производственного аппарата на частных инвестициях и при частном контроле не-воз-мож-ны!...Особенно в таких отраслях, как машиностроение. Здесь нужны государственные программы в русле выработанной промышленной политики. А ее до сих пор, к сожалению, в России нет! До сих пор, как в потемках, мы блуждаем в этом словосочетании «рыночная экономика» и считаем, что в этом пространстве не должно быть промышленной политики. Кто сказал и где этому есть примеры, не понятно!.. Ведь даже в очень рыночных странах, таких как Великобритания, например, возможны национализация и денационализация предприятий и отраслей. Это нормальные экономические процессы.

Сегодня ситуация меняется и уже никто не возражает против более активного участия государства в промышленной политике, даже передаче некоторых стратегических предприятий государству….

- Кстати, и у нас на Алтае звучат такие предложения. К примеру, передать часть (25 процентов) акций «Алтайвагона» государству…

- Что ж, считаю, что это было бы правильно. Участие государственного пакета в таких крупных инвестиционно-емких предприятиях, продукция которых значима для российского рынка, продукция которых сохраняет конурентоспособность хотя бы на внутреннем рынке, а потеря этой конкурентосопособности приведет к необходимости импортозамещения, абсолютно необходимо. Досужие рассуждения – ну и что, будем потреблять импорт - здесь неуместны. Не надо забывать, что это рабочие места, что это отрасли, формирующие доходную часть бюджетов (в том числе и региональных), что высокая квалификация персонала – это качественный уровень социума на той или иной территории. Возьмем дизелестроение, которое у нас, на Алтае, было не самой последней отраслью в масштабах России. Ее развитие привело к формированию на Алтае коллективов высококвалифицированных рабочих и специалистов, развитию и созданию научной школы. Исчезновение высокотехнологичных отраслей тянет за собой примитивизацию персонала, занятого в экономике Алтайского края, люмпенизацию и маргинализацию населения, особенно это касается т.н. моногородов. Это своеобразный принцип домино!..

- Будем ли мы падать дальше? Достигли ли мы какого-то дна? Есть ли надежда на выход из этой ситуации?

- Думаю, что дна мы достигли. Только потому, что падать уже некуда. Я имею в виду алтайскую промышленность. Не берусь судить о процессах, которые идут в российской экономике в целом. Хотя разговоры о «второй волне» кризиса идут, я исхожу из того, что дна мы все-таки уже достигли. Все инвестиционные программы заморожены. На заводах идет сокращение кадров. Снижаются объемы производства. Да, наверное, наше алтайское «дно» немножко ближе к поверхности, чем в России. Там уровень падения промышленного производства ниже процентов на пять. Надо, конечно, понимать, что по сравнению с 1991 годом мы в докризисные период были ниже среднероссийского уровня. Таким образом, разрыв сегодня между объемом промышленного производства в нашем регионе и в среднем по России к параметрам того же дореформенного 1991 года сократился.

Вы можете спросить: ну а что дальше? Мое мнение таково: года два-три мы не сможем демонстрировать более или менее устойчивые темпы роста. Думаю, что какой-то период экономика края будет стагнировать, оправляясь после того, что произошло. А часть предприятий, к сожалению, так и не оправится. Лет пять тому назад мы разделили предприятия на несколько групп, в каждой из которых отслеживаем на протяжении этого времени ситуацию. Одна из них – это предприятия, которые, по нашему мнению, должны были исчезнуть с промышленной карты Алтая. Вторая – предприятия с крайне неустойчивым финансовым состоянием. Несколько предприятий из этой группы переместилось в более безопасную зону, ушли из зоны риска. А остальные кризис просто добил!.. Так что, потери, безусловно, будут. Но и те предприятия, которые выйдут из кризиса, будут ослабевшими в финансовом плане. Разумеется, понесет ощутимые потери кадровый потенциал. Даже при положительной реакции рынка, даже если потребность рынка в производимой этими предприятиями продукции будет расти, не факт, что они смогут эту потребность удовлетворять на конкурентоспособном уровне. Но все-таки надеюсь, что через два-три года мы подойдем к состоянию, в котором находилась наша промышленность в относительно благополучном 2005 году. Именно с этого времени индустрия края демонстрировала уверенный рост. Душа радовалась: целый ряд предприятий наметил и начал осуществлять программы модернизации производства, создание конкурентоспособной продукции. Люди начали как-то оживать, появилась уверенность, что оставшаяся промышленность будет качественно обновляться. Этот рост с 2005 года сопровождался не только увеличением объемных показателей на базе вовлечения в производство свободных производственных мощностей, но и ростом качественных параметров. Это и программы, инвестиции и т.д.

Думаю, год мы завершим на том же уровне, который удалось достичь к началу июля 2009 года. А именно со значением ИПП на уровне 90 процентов. Дальше пойдет период стабилизации, период медленного выздоравливания, в котором будут создаваться условия для очередного витка подъема. Когда мы подойдем вплотную к нему, сказать пока трудно. Возможно к 2012 году. Но никак не в будущем году.

- Между тем уже сегодня некоторые отрасли демонстрируют устойчивость перед ударами кризиса. Чем это объясняется?

- Вы, конечно, имеете в виду пищевую и перерабатывающую промышленность? Действительно, она стала, пожалуй, единственной отраслью, сохранившей, как мы и предсказывали, свои позиции на рынке. Мы всегда утверждали, что эта отрасль имеет серьезный конкурентный ресурс, связанный с наличием устойчивой сырьевой базы и сложившихся рынков сбыта. Кто бы что ни говорил, какие бы бури не летали на рынках производственно-технической продукции, рынок пищевой продукции более-менее стабилен. Да, «пищевка» пошла по пути удешевления ассортимента, но в объемных показателях отрасль даже демонстрирует рост, достигающий 13-14 процентов.

- Еще одной из причин относительного благополучия пищевой и перерабатывающей промышленности называют своевременное обновление основных фондов…

- Совершенно верно. Они умело использовали диспаритет цен на сырье и конечную продукцию, который особенно был заметен в первые годы реформы. Переработчики эти деньги не проели, а вложили средства в техническое перевооружение, создание фонда развития. Практически все крупные предприятия заменили технологии, обновили оборудование, обучили персонал, создали хорошую дилерскую сеть, отработали каналы продвижения товаров… Безусловно, все это им сегодня помогает справляться со своими задачами. Молодцы, хорошо работают!..

Однако надо признать, что кроме специфики рынка, кроме того, что отрасль хорошо технически перевооружилась, есть еще одна отличительная особенность, создающая для «пищевки» более комфортные и благоприятные условия. Там цикл производства значительно короче, что дает больше возможностей для стабилизации финансового положения, для более своевременной и качественной реакции на происходящие изменения рынка. А вот взять, к примеру, наш «Сибэнергомаш», где производственный цикл выпуска одного изделия составляет от 9 месяцев до года (!). За это время черт знает что может произойти, на что ты не в состоянии будешь повлиять, поскольку условия определены договором с поставщиком, выходить на изменение этих условий не всегда возможно, затраты в результате инфляции выходят за пределы расчетной величины, рентабельность снижается и т.д. и т.п. Целая куча факторов, связанных с типом производства!

- С вашей точки зрения, были ли достаточны и эффективны меры, которые предпринимались краевой властью для противостояния кризиса? Все ли возможное было сделано?

- Прежде всего, мы должны понимать, что промышленность, о которой мы с вами рассуждаем, существует в общенациональном контексте. И регулируется в общенациональном масштабе. Нет специфики нашей региональной промышленности, есть специфика того или иного рынка, в котором работает то или иное предприятие. Что касается государственных институтов региональной власти (понимая под институтами все, что призвано регулировать экономику), то в масштабе нашего ли, либо другого региона, такое всеобъемлющее регулирование, по большому счету, невозможно. Ведь эффективность регионального вмешательства определяется не региональными актами, а общероссийским законодательством. Мы можем субсидировать две трети ставки по кредитам. Ну а что еще по большому счету? Мы можем приватизировать отдельные предприятия? Нет. Мы можем оказывать преференции отдельным отраслям? Нет. Мы можем устанавливать свои, какие-то особые таможенные правила, особый налоговый режим? Нет. Можем, в конце концов, как-то повлиять на политику в тех отраслях, поставляющих нам сырьевые ресурсы? Нет. Можем влиять на цену на нефть, энергоресурсы? Нет и еще раз нет! Мы, как и все остальные регионы, зависимы от той политики в отношении нашей промышленности, которую сегодня проводит федеральный центр.

Вы знаете, что я обычно довольно критически отношусь к действиям властей и комплиментарным стилем не страдаю, но в данном случае не могу не признать очевидных вещей. Думаю, было бы несправедливо говорить о том, что администрация края что-то по крупному упустила, чего-то не сделала. Власти работали на пределе возможностей, которые предоставляла ситуация!

Есть объективные сложности. В чем ахиллесова пята нашей промышленности? Она в том, что уровень алтайской индустрии не позволяет сегодня, находясь вдали от промышленно-развитых центров России, вдали от рынков, на которых реализуется эта продукция, сохранять конкурентоспособность. Прежде всего из-за затрат. А это приводит к тому, что экономика, финансовое состояние наших предприятий, в основном, подорвано. В среднем рентабельность промышленного производства составляет, согласно нашим последним исследованиям, 3,9 процента. И это данные за 2008, относительно благополучный год! При существующем уровне инфляции такая рентабельность неспособна обеспечить развитие производства.

- Как, по вашему мнению, проявил себя в новых непростых условиях директорский корпус, топ-менеджмент алтайских предприятий? Достойно ли, адекватно ли вели себя руководители предприятий в условиях кризиса?

- Вопрос этот для меня, с одной стороны, больной, потому как сам долгое время был директором. С другой, я сегодня не имею достоверной и исчерпывающей информации о том, какие меры и действия предпринимало то или иное предприятие для минимизации потерь от кризиса. Однако не могу согласиться с рядом высказываний, повторяющих как заклинание: «качество менеджмента в промышленности Алтайского края низкое»… Хочу сказать, что появление собственников из-за пределов Алтайского края не улучшило качество менеджмента. Хотя на это и рассчитывали. Рассчитывали и на то, что происходит смена поколений, уходят представители директорского корпуса, которые воспитывались в условиях другой экономики, стереотипы поведения которых десятилетиями формировались в другой социальной, идеологической, экономической средах. Но ведь не видно что-то и молодых и талантливых менеджеров, которые могли бы предложить в острейших экономических условиях какие-то нестандартные организационно-управленческие модели, минимизирующие, микширующие негативное влияние кризиса. Разумеется, совсем не допустить его, особенно в таких отраслях как машиностроение, строительство, которые относятся к т.н. инвестиционному комплексу, невозможно.

Не могу сказать, что наш директорский корпус, менеджмент предприятий – люди никчемные, непрофессионалы и т.д. Не могу даже назвать долю тех, кто к этой категории относится. Мне кажется, что директорский корпус у нас вполне подготовлен для того, чтобы эффективно организовывать производство. Во всяком случае, качество нашего менеджмента, я бы так сказал, ничуть не ниже среднероссийского. Могу назвать много замечательных директоров, которые работают еще с советских времен: Владимир Нечепуренко (ОАО «Кучуксульфат»), Анатолий Ананьин (Бийский олеумный завод), Юрий Кошелев (ОАО «Алтайвитамины»), Владимир Коновалов (АПЗ «Ротор») и многие другие. Никак не могу утверждать, что они по своему уровню подготовки и ответственности серьезно отличаются от тех менеджеров, которые к нам пришли со стороны в последнее время по воле их собственников. Хотя и среди них есть толковые управленцы. Тот же Геннадий Таруленков («Алтайский трактор»). Или первый директор Барнаульского котельного завода после приобретения Энергомашкорпорацией акций Сибэнергомаша Валерий Чернышов, который приехал к нам из Санкт-Петербурга и разработал эффективный план реструктуризации предприятия, позволивший ему быстро выйти из серьезной финансовой ситуации.

- Рано или поздно кризис закончится. С этим согласны даже самые завзятые пессимисты. С вашей точки зрения, какие уроки нужно будет извлечь из кризиса?

- А они таковы. Первое и самое главное. Нужно использовать возможности, которые привели бы к обновлению производственного аппарата предприятий. Это и основные фонды, это кадры, это технологии. Взять, к примеру, кадры. Надо признать, что «советские» мотивации кончились, а капиталистических-то так и не создано!.. А ведь как осложняются все более и более отношения между наемным персоналом, менеджерами и собственниками предприятий. У них у всех разные интересы, в первую очередь – материальные! Помните, в советское время молодежь выбирала, куда идти работать? И ведь сомнений не возникало, что надо идти на «Трансмаш», на моторный!.. Почему? Да потому, что, поимо всего прочего, там все – общежитие, рано или поздно – квартира, свой дворец культуры, спортзалы, санатории-профилактории, лыжные базы, возможность поступить в институт и т.д. и т.п. Сегодня ничего этого нет. А самое главное – нет стабильного материального стимула.

Конечно, повышением конкурентоспособности предприятия нужно и проще заниматься, когда все хорошо и более-менее стабильно. Надеюсь, кризис послужит уроком и нашему правительству. Сегодня на самом верху уже признали, что в структурном плане наша экономика никуда не годится, что надо все-таки заниматься технологическом обновлением нашей промышленности. А для этого надо создавать условия для снижения процентной ставки по кредитам и проч. проч. Если исходить из этого, то можно рассчитывать на грядущие позитивные сдвиги.

Но есть ведь еще один момент, который придется учитывать. Речь идет о поведении наших собственников и топ-менеджеров. Какой инвестор придет с деньгами при такой психологии: деньги дай, а я уж тут с ними сам разберусь! В такой ситуации инвестиций ждать не приходится. Ведь инвестиционная привлекательность предприятия складывается из объективных показателей (конкурентоспособности продукции, благоприятной рыночной конъюнктуры и др.), но и показателей прозрачности, открытости бизнеса. Насколько в этом бизнесе соблюдаются правила игры между теми, кто принес деньги, и теми, кто их использует для повышения результативности производства. Надо же делиться не только результатами, но и допускать к участию в процессе получения этого результата. На мой взгляд, это очень важное условие.

Вот один пример – Алтай-кокс. Казалось бы, с таким падением металлургической отрасли, с таким резким усилением конкуренции на мировой рынке ему должен был прийти конец. Так нет же! Да, есть потери, но они не решающие, Алтай-кокс сохранил выживаемость. Почему? А потому что вовремя обновил предприятие, построив новую коксовую батарею, которая позволяет выпускать более качественную, с меньшими затратами продукцию. К тому же предприятие прозрачно для собственника-инвестора.

Однако повторюсь: многое решается и определяется на макроэкономическом уровне, в масштабах всей страны. Если государство не поменяет отношения к нашему промышленному производству, прежде всего, машиностроению, которое и определяет конкурентоспособность всей экономики, то мы как великая держава, пока еще сохраняющая свой авторитет, во многом основанный на советском прошлом и военном потенциале, перестанем существовать. Поэтому надеемся и ждем, что появится осмысленная государственная программа подъема т.н. тяжелой индустрии. Прежде всего, машиностроения. Потери здесь за последние годы очень существенные и тяжелые. Нынешнее положение, наверное, вполне сопоставимо с ситуаций, которая складывалась в стране перед индустриализацией 30-х годов. И усилия, которые надо будет предпринять, вполне сопоставимы с теми, которые были предприняты тогда.

- Выходит, мы стоим перед необходимостью «Новой Индустриализации»?..

- Именно так! Только в новом качестве, на новых технологиях, в рамках нового технологического уклада. К этому, на мой взгляд, надо немедленно приступать, если мы хотим, чтобы страна сохранилась в ряду экономически развитых стран.

P.S. Кстати, 12-13 ноября 2009 года в Бийске пройдет V межрегиональная научно-практическая конференция «Механизмы повышения эффективности инновационной деятельности региона». Основными темами ее станут некоторые предварительные итоги кризиса на Алтае и применение энергосберегающих технологий. Темы, что и говорить, весьма актуальные. Конференция пройдет, как и в ноябре 2008 года, под эгидой администрации края, мэрии Наукограда – Бийска, КГНИИУ «АНОК». Ожидается, что в форуме примет широкое участие и научная общественность, и бизнес-сообщество, и представители власти.

Численность и оплата труда работников производственных отраслей в Алтайском крае

Для справки: В январе-июле 2009 г., по данным Алтайкрайстата, 52,4 тыс. чел. были либо сокращены, либо находились в отпусках или занятыми неполный рабочий день по инициативе администрации. Ещё 3,5 тыс. работников предупреждены об увольнении в течение III кв. 2009 г.