«Алтайский край — это типичный сибирский регион с точностью до наоборот» — Александр Карлин

Губернатор Алтайского края Александр Карлин в интервью журналу «Эксперт-Сибирь» рассказал о том, чего регион от нынешнего года получил больше: рисков развития в связи с внутренними и внешними факторами или возможностей для бурного роста отдельных отраслей экономики.

Глава региона также поделился с изданием своим мнением, как в современных условиях запустить процессы роста экономики и эффективно выйти из кризиса.

— Известно, что нынешний год был противоречивым. С одной стороны, известные решения закрыли для российских граждан и предприятий несколько рынков - прежде всего, в сфере пищевой и туристической индустрии. С другой — снижение цен на энергоресурсы и стагнация в отечественной экономике создают риски для устойчивого регио­нального развития. Если в целом, чего для Алтайского края в этом году было больше — рисков или возможностей?

— Знаете, все зависит от настроя того, кто оценивает ситуацию: «стакан либо наполовину полон, либо наполовину пуст».

— И как вы ее оцениваете?

— Если быть объективным, то динамика экономического развития регионов России, конечно, различна. Я всегда говорю, что Алтайский край — это типичный сибирский регион с точностью до наоборот. Ведь на такой территории должно быть богатство недр — нефти, газа, алмазов, леса — и небольшое количество людей. В Алтайском крае же все наоборот: у нас природные минерально-сырьевые богатства незначительные, при этом более миллиона человек живет в сельской местности. Регион занимает седьмое место в стране по количеству сельских жителей. Таким образом, мы являемся классическим несырьевым российским регионом.

Как и другие субъекты России, мы чувствуем все негативные тенденции в мировой и отечественной экономике. Но, с другой стороны, переживать трудные времена достойно нам помогает диверсифицированность. Поэтому мы, конечно, говорим о приоритетном развитии туризма, сельского хозяйства, пищевой и перерабатывающей промышленности, но не забываем об оборонном комплексе, энергетике и других отраслях.

Возьмем, например, предприятие «Алтайвагон». В 2005 году, когда я начинал работать на посту губернатора, на заводе только запускались процессы модернизации. Сегодня ряд мощностей предприятия не имеет аналогов на всем евразийском пространстве. Так, Рубцовский филиал «Алтайвагона» в настоящее время является одним из крупнейших в России заводов по производству стального литья. Здесь установлено передовое технологическое оборудование, которое обеспечивает высокое качество литья, производительность труда и комфортные условия для работы.

Сельское хозяйство

— Если вы не возражаете, давайте проанализируем отдельные отрасли. Первая — сельское хозяйство. Согласно статистике, Алтайский край в 2015 году получил самые высокие урожаи за пять лет. В связи с этим, как вы оцениваете — станут ли эти рекорды возможностью для качественного роста в сельском хозяйстве? И сколько из полученных денег достанется крестьянам?

— Я очень уважаю наших аграриев. Но всегда делаю скидку на их ментальность. Крестьянин по-хорошему суеверен и редко скажет: «Я получил отличный урожай». Даже наоборот: чем лучше положение дел, тем скромнее опишет ситуацию.

Да, в этом году мы собрали приличный урожай, но не рекордный. Предыдущие три года природа нас испытывала на прочность. В 2012 году была не имеющая аналогов за весь период наблюдений засуха. В 2013 году лето выдалось холодным и дождливым, в результате чего качество пшеницы и иных культур оказалось невысоким. А в 2014 году зима началась на месяц раньше срока, и мы не успели убрать часть урожая.

В 2015 году погода нас миловала, и валовый сбор зерна составил 4,2 млн тонн. Но я совершенно ответственно заявляю: если бы не занимались организационной работой, модернизацией производства и освоением новых технологий, то мы бы из кризиса в сельском хозяйстве не вышли еще лет пять.

И все же надо понимать, что цена в сельском хозяйстве — это результат всей производственной цепочки. Я заинтересован, чтобы крестьяне получили хорошую оплату, мукомольные предприятия работали с прибылью, но при этом продукты на полках магазинов должны быть доступны для всех наших жителей. Могу сказать, что в целом баланс между интересами всех участников рынка обеспечивается.

Александр Карлин: «Кризис пересидеть не получится». Фото из архива Doc22.

— Неделю назад в одном из интервью вы говорили, что успехи сельского хозяйства почти никак не отражаются на поступлениях в регио­нальный бюджет — казна получает от крестьян очень немного доходов. Это потому что они «серенькие»?

— Нет. Это не алтайский феномен, а универсальное правило: сельское хозяйство ни в одной стране мира не является существенным источником доходов в бюджет. Поэтому все современные экономики выстраивают систему, при которой какой-то этап производственной цепочки поддерживается.

— Тем не менее, мы же знаем схемы, когда крестьяне оформляют, по существу, полноценное сельскохозяйственное предприятие как личное подсобное хозяйство и в связи с этим не платят никаких налогов.

— Действительно, личное подсобное хозяйство налогами не облагается. Но если бы человек зарегистрировался как крестьянско-фермерское хозяйство, то он не принес бы огромные доходы в бюджет. Более того, государство было бы обязано ему помогать. Сейчас страна и общество заинтересованы в том, чтобы стимулировать производство продуктов в любом формате. При этом, по существу, дотацию получает не только крестьянин, но и конечный потребитель, потому что именно покупатель в итоге экономит.

Туризм

— Сейчас уже, по сути, для россиян закрыты массовые туристические рынки Египта и Турции, вполне вероятно, что это не предел. Как вы думаете, для Алтайского края — это шанс или малозаметный феномен?

— Я должен сказать, что в последние годы мы стабильно прирастали туристическим потоком. По итогам 2015 года количество гостей, посетивших наш регион, приближается к 2 млн человек. Поэтому при создании новых инвестиционно емких проектов — «Белокуриха-2», «Бирюзовая Катунь» и других — власть и бизнес учитывали стратегические цели развития отрасли и, в первую очередь, потребительский спрос. Это серьезные тренды, рассчитанные на десятилетия.

— Таким образом, Турция и Египет как краткосрочные факторы на динамику развития туристической отрасли не повлияют?

— Не совсем корректно спрашивать — готовы ли мы заменить Турцию. Мы располагаем всем, что имеет эта страна, и даже большим, кроме теплого моря. Но принять часть туристического потока мы готовы.

Мощности наших туристических объектов уже переполнены. Даже если вы сейчас скажете: «Александр Богданович, помогите с семьей отдохнуть в Белокурихе», мне при всем желании будет сложно это сделать. Действительно все заполнено. Кстати, это расслабляет бизнес: забыто понятие «межсезонье», потому что критического спада между турпотоками уже нет.

Особые экономические зоны

— Можно задать неудобный вопрос?

— А вы считаете, что все предыдущие были удобными?

— Тем не менее. Есть федеральный проект под названием «особые экономические зоны». Недавно за их проверку взялся Общероссийский народный фронт, ранее аналогичные проверки проводили Минэкономики и Счетная палата РФ. По некоторым проектам, включая «Бирюзовую Катунь», выяснилось, что срок окупаемости по схеме «налоги резидентов возвращают госинвестиции» доходит до нескольких сотен лет. Таким образом, изначально заложенный в особую экономическую зону принцип не работает?

— Разрешите, я задам вам встречный вопрос? Государство вкладывает средства не только в Алтайский край, но и в другие регионы Сибири, например, в Новосибирскую область. Там были построены метро, новые мосты, Академгородок, обходные дороги, проведена реконструкция аэропорта, в основном, на федеральные ресурсы. Когда все это окупится? Готов заключить пари, что не раньше, чем наша «Бирюзовая Катунь».

— Да, мост и ОЭЗ — понятия разные. В ОЭЗ же было все просто: государство в нее вкладывает деньги на инфраструктуру, а потом эти деньги налогами возвращают компании-резиденты.

— Помните, как докладывали президенту? «Бирюзовая Катунь» — единственная из всех ОЭЗ туристско-рекреационного типа в стране, которая реально работает. С момента открытия ее посетили 2 миллиона туристов, в этом году — 400 тысяч человек. Сейчас там построены круглогодичные объекты, действует горнолыжная трасса.

Промышленность

— По статистике, в промышленном производстве Алтайского края по итогам года, скорее всего, будет небольшой рост. Есть ли какие-либо отрасли, которые потенциально вызывают у вас беспокойство?

— Никакого благодушия и успокоенности у нас нет. Кризис пересидеть не получится, нужно работать. Повторю: мы не имеем существенных природных ресурсов, поэтому вынуждены активно трудиться над поиском новых ниш и инвесторов. Об этом говорил и президент страны в своем послании Федеральному Собранию Российской Федерации. Я бы позволил себе перевести эти слова так: «Кризис — это не июньская тучка: набежала, дождик прошел и дальше все счастливо и весело».

В Алтайском крае в настоящее время возникает ряд интересных проектов. Так, например, недавно Фонд поддержки промышленности предоставил компании «Алтайхимпром» займ в 300 млн руб­лей на новые проекты для нефтегазового сектора. Под этот проект компания создает несколько сотен новых рабочих мест. Мы поддерживаем легкую промышленность. Хотим активно развивать кожевенное производство: в стране оно не очень развито, а в крае есть сырьевая база.

Мы также реализовали регио­нальный проект по снижению напряженности на рынке труда. Программа получила поддержку Правительства и 169 миллионов руб­лей из федерального бюджета. В результате пяти предприятиям, которые находятся в зоне риска в связи с кризисом, оказана соответствующая помощь. Эти деньги были направлены на опережающее обучение работников, находящихся под риском сокращения, для трудоустройства на заводы с положительной динамикой развития, обеспечена временная занятость и еще ряд направлений.

Бюджет

— Еще одна важная тема последнего времени — бюджетный кризис в регионах Сибири. Алтайский край на фоне других выглядит почти идеально — низкий уровень дефицита бюджета, практически нулевой уровень закредитованности. Это осознанная безрисковая политика?

— Вы не упомянули еще один факт: Алтайский край остается дотационным регионом. Это правда. С другой стороны, мы постепенно увеличиваем собственную доходную часть бюджета. Десять лет назад соотношение было: 60 процентов бюджета — федеральные средства, остальное — свои. Сейчас все ровно на­оборот, но федеральная поддержка сохраняется. Одна из причин — высокая доля сельского населения, а содержание сельских территорий — очень затратное. Например, в крае 1 161 школа, из них 80 процентов — сельские. За десять лет мы построили, реконструировали и отремонтировали 1 043 объекта образования, в том числе 110 школ. При этом мы не брали кредитов, поскольку проводим политику независимости от коммерческих кредиторов.

— В последнее время вы активно продвигаете на федеральном уровне законопроект о создании особой сельскохозяйственной зоны. В чем, если кратко, суть этой идеи?

— Это очень серьезная и крайне важная инициатива для Алтайского края. Ситуация состоит в следующем. Мы в аграрный сектор в этом году направили около 6 миллиардов руб­лей федеральной и регио­нальной поддержки. При этом до 80 процентов готовой продукции по отдельным видам продовольствия вывозится за пределы края. Например, в прошлом году мы произвели больше всех в стране муки — 1 миллион 240 тысяч тонн. Нам для собственного хлебопечения достаточно 250–300 тысяч тонн, а остальное экспортируется в другие регионы. Получается, что бенефициарами, выгодополучателями, от выделенной краю господдержки являются люди и предприятия в разных частях страны.

Суть нашей инициативы была в том, чтобы диверсифицировать государственную поддержку для регионов, которые решают задачи продовольственной безопасности России в целом, а также ее отдельных территорий. Идеология законопроекта в дополнительной поддержке тех, кто работает над решением этой задачи.

При спокойном и мудром размышлении против такой позиции трудно возражать.

— Как продвигается инициатива?

— Мы уже получили в качестве союзников проекта Совет Федерации и Общественную палату Российской Федерации. Потихоньку движемся. Я думаю, по принципу «капля камень точит» мы своего добьемся.

Языком цифр

По итогам трех кварталов 2015 года, в Алтайском крае «в плюсе» пищевая и перерабатывающая промышленность, химическое производство, производство машин и оборудования, резиновых и пластмассовых изделий. Объем отгруженной предприятиями продукции увеличился на 14,5%, превысив 234 млрд руб­лей. Высокими темпами осуществляется ввод жилья. За 10 месяцев текущего года в крае построено 10 тыс. 839 новых квартир общей площадью 705 тыс. кв. м, что почти на 26% больше, чем за аналогичный период предыдущего года. При этом объемы ввода жилых домов в крае заметно превышают докризисные и по итогам года могут вплотную подойти к 780 тыс. кв. м, ознаменовав абсолютный максимум за последние 22 года (в 1993 году было введено 770 тыс. кв. м).

Результат текущего сельскохозяйственного сезона — свыше 4 млн тонн зерна, что выше среднего уровня за последние пять лет. С этим показателем Алтайский край вышел на четвертое место в стране. Валовой сбор гречихи оказался в 1,8 раза больше уровня прошлого года. Это самый высокий показатель в стране и за весь период выращивания культуры в регионе. Собран рекордный урожай сахарной свеклы (более 800 тыс. тонн, при средней урожайности в 364 ц/га). За всю историю ее культивирования в крае в советский период показатель валового сбора превысил 800 тыс. тонн только однажды, но тогда этот объем урожая был получен с площади 82 тыс. гектаров. В текущем году сахарная свекла возделывалась на площади почти в четыре раза меньшей (22 тыс. гектаров). В результате сегодня регион имеет высокий индекс выработки по сахару — 124%.

Достигнут наивысший объем производства плодоовощных консервов в истории отрасли, темп их выпуска в 2,8 раза превышает динамику прошлого года. В 2,6 раза опережает прошлогодний уровень производство майонеза. Текущие результаты в молочной промышленности позволяют надеяться на то, что по итогам года будут получены рекордные объемы сыра и сырных продуктов, сухой молочной сыворотки, а показатель выпуска сливочного масла будет наивысшим за последние 20 лет.

В целом на предприятиях пищевой и перерабатывающей промышленности в течение года было реализовано более 100 инвестиционных мероприятий. Модернизация действующих производств и внедрение новейших технологий позволяет предприятиям расширять ассортимент выпускаемых продуктов в среднем до 300 наименований ежегодно, что выгодно отличает их на российском рынке в контексте импортозамещения.

Оригинал